Анатолий Радов - Ящер [= Холодная кровь] [СИ]

Дара облегчённо вздохнула. Нет, она не считала его глупым, но и то, что он до всего дойдёт сам не рассчитывала… Вот только про кристалл надо молчать до последнего, и точка. Он не сможет убить её.

— Я надеюсь на это. Убиваем литейнамуса, это тот самый офицер, и потом тянем их за собой. Там по расчётам пару дней пути.

— Хм. Вот теперь вся картина вырисовывается, — Олег улыбнулся. — Значит, когда ты активируешь кристалл, я должен буду встать и сам пойти под пули. Оригинально. А ты, кстати?

— А я следом. Когда твоя душа отправится куда надо, точно так же встану под пули. Чего непонятного?

Мы потратили на поиски гарнизона с тюрьмой больше трёх суток, успев хорошенько измотаться и подстрелить ещё двух небольших щеров, потому как мясо тира-щера закончилось ещё в начале второго дня поисков. Всё это время я старательно отгонял от себя мысль о своей смерти, но она как назойливая муха всё возвращалась и возвращалась, и как ни в чём не бывало продолжала ползать по мозгу. И наконец я не выдержал и спросил у Дары — как она переживала свою смерть. Лично я по этой теме ничего не помнил, наверное потому, что моя смерть как таковой всё же не являлась. Душа в "райские кущи" не отлетела, тело… Тело похоронили где-то там, на Земле. А я вот он.

В общем, не смерть, а идиотизм.

А вот у неё… Я был, мягко говоря, удивлён, когда узнал, что её сожгли на костре.

— Что ты так смотришь? — Дара натянуто улыбнулась и я замотал руками.

— Да нет, ничего. Удивился просто. Я думал ты от болезни какой-нибудь… Ну, у вас же там частенько от болезней молодыми умирали.

— Нет. Меня обвинили в том, что я ведьма и сожгли. Такое тогда было даже чаще, чем эпидемии.

— Ты травами, наверное, какими-то занималась?

Она рассмеялась, причём так естественно, как будто испытала от моих слов невероятную радость.

— Нет. Я убивала людей нашего барона.

— Зачем?

— Они убили мою семью. Такое не было редкостью, но не всегда оставшиеся в живых решались на месть. А я решилась и собрала небольшой отряд. Мы убили около ста человек, что составило почти половину всех военных людей барона Арьяка. Ещё бы чуть-чуть и я зажала его в угол.

— Ничего себе, — я удивлённо мотнул головой. — Уничтожила половину небольшой армии. Ты прямо Робин Гуд…

— Ненавижу англичан, — Дара скривилась.

— Ладно, извини. Ну и? Больно было умирать?

— А ты как думаешь? Любая неестественная смерть — это невыносимая боль. При естественной мозг затуманивается, и человек ничего не соображает, а при насильственной… Но честно говоря, я успела задохнуться от дыма, когда огонь дошёл до пояса.

Меня невольно передёрнуло. Бр-р-р.

— Надеюсь, мне сразу попадут в голову или сердце…

На четвёртое утро Дара уставилась на дорогу и простояла так минут десять. Я спокойно провёл заводку, попенял вполголоса на уже почти не гревший термоброн и подошёл к ней.

— Меня в тюрьму везли в кузове грузовика и я запомнила дорогу. Кажется, мы немного прошли гарнизон. Вон то скрюченное дерево с приваленным к нему стволом я помню, если конечно это не другое такое же, — она грустно хмыкнула. — Ладно. Придётся спуститься в долину и пройти немного назад.

— Тут и лесов почти нет, — без особой радости констатировал я, бегло осмотрев пустую степь.

— Возле гарнизона есть. Это я тоже помню. Если б не было, я бы такой план не придумывала.

Прежде чем продолжить поход, мы озаботились поиском пищи и воды. Сколько времени нам предстоит пролежать в засаде, пока Дара пристрелит своего литейнамуса, было неясно, и поэтому решили запасаться впрок. Хотя бы на пару суток. Потом кто-нибудь один будет отходить глубже в лес и готовить… Или ночью вдвоём. Всё равно она мне не даст застрелить своего обидчика.

Мы наткнулись на такую же ящерицу, какую Дара завалила ещё в первый день, и заготовили примерно четыре килограмма хорошей вырезки. Потом отыскали родник и потратили час на поиск подходящих плодов. Нашли похожие на кокосы, но только полые внутри, что оказалось кстати. Оставалось только проверить их на ядовитость.

Дара поскребла ножом внутри и, слизнув с кончика лезвия белую горку, поднесла следующую порцию мне. Я не без содрогания попробовал. Стружка оказалась такой же сладкой, как у кокоса и совсем не вызывала отторжения. Конечно, яд разным бывает, но всё-таки в памяти при этом слове всплывало лишь что-то горькое, или просто противное на вкус. А тут ничего, как будто "Баунти" съел.

В общем, через пару часов мы махнули рукой на эту проверку, и наполнили водой три плода, каждый из которых был величиной с футбольный мяч. Маленькие дырочки заткнули обычными листьями и аккуратно сложили получившиеся "фляжки" в рюкзак. Разобравшись с питьём, взялись за обмундирование. Зарядили все рожки, воткнули их в подсумки и повесили последние на себя. Я попримерялся к новому автомату и с горечью решил оставить свой винтарь, в магазине которого оставалось всего три патрона.

Дара достала из рюкзака два компаса и протянула один мне.

— На всякий случай. Если со мной что-то произойдёт, ты всё равно сможешь активировать кристалл. Я тебе потом расскажу как.

Мы спустились по склону и, не особенно скрываясь, двинулись вдоль дороги, выискивая глазами лесной массив. Скрываться смысла всё равно не было, да и как? Пригибаться, что ли? Глупо.

Наконец, вдали показались долгожданные силуэты деревьев и мы, взяв наискось, ускорили шаг.

— Представь, как мы будем отходить к холмам по такой местности? Если в гарнизоне есть хоть какая-то техника, нам хана.

— Если напрямую, тут метров пятьсот всего, — Дара указала рукой на холмы. — Должны успеть. А возле самого гарнизона лес подходит ещё ближе, метров на двести.

— А где мы вообще устроим засаду?

— В каком-нибудь доме. Там небольшое поселение рядом.

— Как я понимаю, не обойдётся без встречи с хозяевами этого дома. Вряд ли там, как в Кровлике, никто не живёт.

— Свяжем, — Дара пожала плечами. — Да, дело не лёгкое. Возможно мне придётся самой прогуляться к комендатуре, а ты пока побудешь в лесу. Как вариант.

— Тебе будет тяжело уйти.

— Я подумываю о том, чтобы убить его прямо в здании. Там стены… Должны же они заглушить звук выстрела.

— А могут и не заглушить.

— Я буду стрелять из пистолета, он тише.

Мы наконец вошли под, заметно прохудившиеся за первые несколько дней осени, кроны деревьев и зашагали медленнее. В лесу было чуть прохладней, чем на открытой местности и термоброн опять загудел. Пока ещё еле слышно, но и это настораживало.